Впрочем, как стремительно начался снежный обвал, так и быстро начало всё вокруг таять. И, если подумать, весенний характер ничуть не сложнее нашего, рыбацкого. Тоже ведь с приветом: и в грязь и слякоть, и в стужу и в мороз сидим на реке, случается, и в полынье бултыхаемся. И всё из-за килограмма другого рыбы, причём, не обязательно деликатесной…
Карась на кивок
На моей речке выше города, рядом с домом, пока делать нечего. И я иду за плотину, вниз по течению, туда, где у нас ранней весной идёт валом крупный карась до двух кило весом.
Часа полтора бреду залитыми водой лесными возвышенностями, избегая залитых талой водой низин, слушаю разноголосицу весенних птах, проваливаюсь в снеговые ловушки, в которых стоит чёрная вода. Кое-как добираюсь до сухого берега и… Где тут ловить? Берег – это кромка незатопленного леса. А кругом стоят кусты в воде и сухие камыши.
Но я был готов к этому. Для весны у приготовлена лёгкая маховая удочка из углеволокна. Это шестиметровка, но на весу совсем не ощущается. Единственный недостаток у маховой удочки без катушки в ловле на кивок, это приходится укорачивать удилище после поклёвки, заталкивая одно из колен внутрь. Иначе на короткой леске рыбу не взять. Но в целом для ловли с летним кивком удочка удобная, поскольку процесс рыбалки напоминает зимнюю ловлю в лунке: леска уходит с вершинки вертикально, имеется кивок, а приманкой служит мормышка с наживкой. И приходится всё время держать удилище на весу.
Мормышку я подобрал для яркого весеннего дня темно-зелёную. Будет напоминать рыбе какую-то букашку, копошащуюся на дне. Ну, это я так думаю, а у рыбы может быть своё мнение…
Забрасываю мормышку с мотылём прямо в кусты, вернее, опускаю аккуратно среди ветвей прямо на дно. А оно оказалось здесь недалеко. Глубина не более метра. Но это в самый раз. На такой глубине и вода быстрее прогревается, что для весеннего карася очень важно.
Потому-то пока и нет карасей на течении и глубине у плотины. Вода там ещё по-зимнему ледяная. А здесь, в кустах и старом сухом камыше, явно кто-то есть… Видно, что камыш временами шевелится, а среди стеблей крутятся небольшие буруны и водовороты.
На дне при помощи кивка заставляю мормышку с мотылём возиться и плавно подниматься, словно беспомощный жучок старается забраться на камышинку. И тут кивок дрогнул, прогнулся и тут же вскинулся кверху. Поклёвка!.. Вываживаю первую рыбину. Карась!
Не такой, конечно, как там, во время хода у плотины, но тоже плотненький и крепко сбитый, как деревенский мужичок. Видимо, первый гонец перед весенним ходом. И таких гонцов попалось с десяток. Значит, скоро пойдёт. Вот только тепло установится.
Первые налимы сезона
После снегопадов апреля и шквалистых ветров, воющих и стучащих в окно, пришли солнечные дни. Снежные замёты стали быстро превращаться в грязные лужи. Снова побежали ручьи по дорогам. Словом, весна опомнилась и, взъерошив свои соломенные волосы, заголубела глазами и пустила по небу лёгкие облака, умываясь, время от времени, чистыми дождями.
Выпало мне два свободных дня, которые я решил посвятить разведке, не сказать что дальней, но за сорок километров от города, всё же не на пригородной своей речке, рядом с домом. Еду на Большую Кокшагу, предчувствуя, что рановато. Воды ещё много.
Иду высокой бровкой, обходя целые озёра воды, стоящей в лесу. Но местами прямо по лесу и настоящая река движется, тяжело и навалисто, захватывая с собой деревья и сучья, которые ниже по течению станут плавником, сохнущим и белеющим потом на солнце, как бивни ископаемых мамонтов.
Кое-как нахожу проход среди наваленных поперёк овражистой низины деревьев, и вдруг взору открывается совсем маленький песчаный мысок, граничащий с открытой рекой. Не так сейчас тут много подобных мест. Поэтому решаю не ломать больше ноги по береговому чапыжнику, а остановиться здесь. Особенно тут не развернёшься с закидушками на налима, но фидер и штуки три закидушки можно поставить.
Правда, место незнакомое. Скорее, это береговая верхняя бровка песчаного обрыва. Но это хорошо, что песок кругом. Может быть, нет под берегом столетних морёных дубов и ухватистых сучкастых елей, которыми так богаты ямы Большой Кокшаги.
Забрасываю фидер и пока одну закидушку, подвесив на леску звонкий латунный колокольчик. Из наживки у меня навозные черви, которые уже появились в куче-инкубаторе рядом с сараем у дома. Опарыша решил не брать, а вот мотыль есть. Кормушка набита зимней ещё прикормкой от Дунаева, перемешанной с кашей-салапинкой. Вода всё равно ещё ледяная.
Поклёвки начались сразу же. Но брали небольшие ельцы, ударил разок голавлик, словом, мелочь клевала в раннюю эту пору начала весеннего сезона открытой воды. Только к вечеру порадовал подлещик весом на полкило. Он взял на кисточку червей.
Едва стало смеркаться, я начал готовить закидушки. Насаживаю на крючки целые горсти червей. На крючок одной из закидушек цепляю резаного ельца. Всё… Можно и к ночлегу готовиться. Палатку в этот раз решил не брать.
Комаров ещё нет, а тёплую постель я и так сооружу. Весь день у меня горел костёр прямо на песчаном бережку чуть в сторону леса. То чаёк вскипячу, заправив его по лесному черенками дикой смородины и ягодами шиповника, висящими на кустах ещё с прошедшей осени, то сделаю пюре быстрого приготовления под сальцо и тушенку.
А костёр, между тем, так и нагревал весь день песок. Теперь я его отодвигаю в сторону. На печку из горячего песка набрасываю сырых прутьев, а сверху – сухого камыша. Здесь главное не оставить на песке уголька, а то ночью припечёт, словно карася на сковороде. Над лежанкой сооружаю навес. Это и на случай дождя, и для того, чтобы тепло держалось внутри жилья.
Ночью звенела талая вода, всплёскивая и усиливая бег. Где-то ухал филин. Пахло молодой смородиной и горьким ивняком. Часам к одиннадцати звякнул колокольчик закидушки.
В свете фонарика на берегу завозился и закрутился ужом небольшой налим. Вскоре взял ещё один. За ночь попалось только четыре налима, но это было открытие сезона.
